- 28 -
Краткая характеристика говоров Средневеликорецкого региона (зоны).
"Кадастр. Достопримечательные природные и историко-культурные объекты Псковской области". Псков. 1997.
куда входят Красногородский р-н (+ некоторые деревни из б. Опочецкого р-на), Опочецкий р-н, Островский р-н (+ некоторые деревни из б. Сошихинского р-на), Пушкиногорский р-н, Пыталовский р-н (+ некоторые деревни из б. Опочецкого р-на).
По словам Б. А. Ларина, «несмотря на большую разнородность исторических корней, псковские говоры за время своего существования так скипелись, сто представляют единую массу» (цитируется по работе: Корнев А. И. Межвузовская конференция по вопросам исторической и региональной лексикологии и лексикографии //Вестник ЛГУ, №8. Вып. 2. Л., 1962. С. 152). Исходя из этого можно сказать, что говоры Средневеликорецкой зоны практически мало отличаются от говоров Нижневеликорецкого историко-культурного р-на: та же система гласных под ударением, тот же тип аканья (недиссимилятивное) и яканья (сильное): гласные неверхнего подъема и после твердых, и после мягких согласных в первом предударном слоге совпали в одном звуке [А] (нЯ брал, пЯкут, тЯперь, от рЯки, вЯзёш). Также имеются следы былого различения безударных гласных неверхнего подъема перед ударными [O] и [E]: трудОдень, стОлетие, пУлгода, вУт эта, пУйдём (Пушкиногорский, Воронич, Горелик, Кириллово, Мельница, Петровское, Салтаново, Старое Усадище): колЕсо, сЕводня, нЕ ровно. Отсутствие [A] на месте [E] возможно и перед [A]: кисЕя, унЕсла. Та же картина и в Пыталовском р-не, т. е. в более западных говорах, у границы с Латвией.
В системе согласных те же черты : выпадение [j] и стяжение гласных, прежде всего в формах прилагательных: нова юбка, цэлу зиму, лапти липовы (Островский, Любани, Покровское, Юдино; Красногородский, Ломы). Отмечается цоканье: цайку папью, ницаво, дацушка, цаёк (Пушкиногорский); сохранение звука [K] в корнях кев- и кеп- (не зафиксировано это явление только в Пыталовском р-не); сохранение звука [K] в древнем сочетании *kv перед Ѣ: ф КВятах (Опочецкий, Рунихино). По словам одного информанта, старики в старину говорили ГВязда, а это «тяперь пашло Звезда» (это в 1936 г. записал В. И. Чернышев в Пушкинских местах, но сам он такого не слышал).
В Средневеликорецкой зоне особенно ярко представлено употребление [B] вместо начального [У]: В мяня, дацуш, нет; Вдарил ‘ударил’. Вйэхать отсюда. В каждом из административных р-нов зафиксированы десятки, сотни аналогичных примеров (Бежаницкий, Пушкиногорский, Островский, Опочецкий, Красногородский) (это же явление такое же типичное и для Новоржевского р-на, который не входит в Средневеликорецкую зону).
Мена свистящих и щипящих ([C] – [Ш] и [З] – [Ж]) (ср.: Шат ‘сад’, Суба ‘шуба’; вяЖу ‘везу, Заних ‘жених’) не наблюдается только в Опочецком р-не – граница данного явления проходит чуть южнее Пушкинских Гор. Указанную мену см., например: Пушкиногорский, Кикишино, Софьино, пыталовский, Захаренки; Островский, Фомочкино; Красногородский, Перегузино.
Стабильно в Средневеликорецкой зоне употребление звука [X] на месте звуков [C] или [Ш] (последний по происхождению из *Ы) в глаголах на –хать, -хывать, -хнуть (веХать ‘вешать’, патпаяХываца ‘подпоясываться’). Единичные случаи неэтимологического [X]в отдельных словах (мяХо ‘мясо’) встречаются в Островском, Красногородском, Пушкиногорских р-нах (а в Пыталовском и Опочецком р-нах такое явление не зарегистрировано).
В говорах Средневеликорецкой зоны возможно и неразличение звонких и глухих согласных в сильной позиции (Килёк ‘гилёк’, коноБатить ‘конопатить’, заТыхаца ‘задыхаться’, выКоляца ‘выголяться’).
В области форм говоры на этой территории не отличаются от говоров Печорского, Псковского, Палкинского р-нов (Нижневеликорецкого историко-культурного р-на): существительное путь женского рода (ета путь, ета путя); существительные среднего рода выступают как существительные женского рода, поэтому прилагательные, местоимения и глаголы в прошедшем времени согласуются с ними, как с существительными женского рода (по синЕЙ неБЕ, красивАЯ озера); встречаются существительные глазы, луги (форма именительного падежа множественного числа); в родительном падеже множественного числа у имен не мужского рода распространено окончание –ов (канфетАФ – Островский). Отмечено одно местоимение кто как в значении ‘кто’, так и в значении ‘что’ (Каво несёш? – Хлебушэк). Это возможно и в форме именительного падежа: Нихто не расте в огороде (Пушкиногорский, Синицыно); Хто там ф коропке? (Пыталовский); Севодня кто в нас, середа? (Островский, Ереминцы); То водой, то ким задавлюсь (Островский, Бобыли).
Приведем еще примеры на переход общерусских существительных среднего рода в разряд женского: На тОЙ жэ пути (Островский); етА путЯ (Пушкиногорский); Просей муку ситОЙ (Островский, Коношино); Куда ты с креслОЙ лезеш? ГраблевишшУ сломал (Пушкиногорский, Симушкино); Ведельё на картошке бальшАЯ (Опочецкий); Свот ф печы называитца нёбОЙ (Пушкиногорский).
Повсюду на территории Средневеликорецкой зоны наличие [T’] в окончании 3 лица глаголов (идёТЬ, возюТЬ), лишь кое-где в Островском и Опочецком р-нах можно встретить конечное [T] (даЁТ). Граница –т и –ть идет около Пскова с запада на восток от озера в направлении к Старой Руссе. Возможны и формы без [T] или [T’] (он работа).
Синтаксические явления те же, что и в Нижневеликорецкой зоне. Встречаются пережитки плюсквамперфекта (значение давнопрошедшего времени): Я там была жыла.
Некоторое отличие от говоров Псковского, Печорского, Палкинского р-нов проявляются в лексике: медведёнок (от основы, сохранившей [Д] при словообразовании); кладушка ‘курица, несущая яйца’; гадюк ‘змея’; вепрь ‘кабан’; галочье – собирательное от галка.
СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:
